Легенда. 1923 г.
Холст, темпера. 73 х 206,5 см.
Частное собрание
Маточкин Е.П. Ожидание
Пришествия. Серия "Мессия" / Рерих:
Пророчества / В.П. Князева, И.Н. Кузнецова, Е.П.
Маточкин. Самара: Издательский дом "Агни",
2004.
Серия "Мессия" (1923),
пожалуй, самая сокровенная и загадочная в
творчестве художника. Малоизвестно, как она
создавалась, какие полотна должны были
войти в нее. Есть лишь сведения, что перед
отъездом из Америки Рерих хотел непременно
написать три картины. Зинаида Григорьевна
Фосдик отмечает в своем дневнике от 7 января
1923 года: художник "решил, что на одной
картине напишет мост и сияние, идущее по
другую сторону моста, и людей, повергшихся
ниц перед мостом"*. Состоялось ли
рождение третьей картины, остается неясным.
Традиционно же с серией "Мессия"
связывают только два произведения: "Легенда"
и "Чудо". На обоих явно лежит печать
сильных и незабываемых впечатлений Рериха
от грандиозного Большого Каньона и чистого
спокойствия космоса в Аризоне. Эта земная и
неземная красота и задала совершенно
неповторимую интонацию картинам мастера,
возводя изображаемое в ранг уникального
явления.
Картина "Легенда", по-видимому,
навеяна пророчеством евангелиста Луки,
предрекавшего "великие знамения с неба"
и явление "Сына Человеческого, грядущего
на облаке с силою и славою великою" (Лк.
21:11, 27). Художник развертывает перед
зрителем широкую панораму знойной пустыни
с чахлыми кактусами. Неподалеку
расположилось пуэбло без признаков
растительности. Подобное поселение можно
представить и где-то в Древнем Египте, и в
Перу, и в Тибете, а может быть, и на
легендарном континенте Платона, ведь
именно такие прямоугольные строения
изобразил позднее Рерих на картине "Гибель
Атлантиды" (1928-1930). Далее пейзаж вообще
теряет какую-либо географическую
определенность. Видятся то ли строгие
гребни хребтов, то ли абрис Великой
китайской стены. А высокие вершины чем-то
похожи и на Алтай, и на Гималаи.
На переднем плане художник
изобразил человека со свитком в руках, надо
полагать, пророка, который должен
предшествовать явлению Мессии и
приготовить путь грядущему Избавителю (Малах.
4:5-6). Этот персонаж в старославянской одежде
более всего похож, пожалуй, на поморянина.
Он явно пришел из другого мира – ярко-зеленого
и сочного, который начинается за далекой
горной грядой на горизонте. Даже небо там
как изумрудное море, окаймленное зелеными
берегами. Этой небесной влаги – символа
духовной благодати – давно ждут иссохшая
земля и живущие на ней люди.
...В урочный час, когда только-только
подсветились тучи и еще горит Венера,
начало исполняться записанное в свитке
пророчество. На небе зажглось необычное
сияние – то свершилось предуказанное в
Третьей книге Сивиллы явление: "Вспыхнет
звезда на Заходе – она наречется кометой –
вестницей станет она сражений, голода,
смерти, гибели славных вождей и прочих
людей знаменитых" (III. 334-335). Конец хвоста
кометы, как длинный изогнутый меч,
указывает на свиток, который читает пророк.
Он кажется стоящим высоко над миром – будто
приобщенный к откровениям небес, а его
голова – на уровне высших сфер. Сами же
небеса, написанные словно сверху, обрели
привычные земные очертания. Так
переплелось горнее и дольнее.
В этот миг преображения среди
эфемерных облачных образований показался
могучий Всадник. У него богатырская осанка,
надежный щит и верный белый конь. Его фигура
на фоне темной тучи выглядит поистине
громадной, ей тесно в рамках картины. Рерих
гиперболизирует здесь известный образ,
который ввел в мировую живопись Мантенья. У
ренессансного мастера облачный скакун –
это малозаметное изображение рядом со
Святым мучеником Себастьяном, быть может,
некий намек на апокалипсического всадника**.
У Рериха же небесный Воитель становится
главным героем полотна. В сравнении с
прозрачной, трепетной живописью небес,
далью пус тыни и фигурой благовестника на
переднем плане Всадник и конь написаны
более плотно. Создается ощущение, что
рождающая их аморфная масса сгущается до
вещественной материальности. Они заполнили
собой полнеба, их формы монументальны.
Вдали виднеются тяжелые облака – вероятно,
это следующие за Мессией помощники. Ведь
сказано же в Книге Ездры, что посланник
Божий выступит внезапно в сопровождении
богатырей, как "крепкий муж с воинством
небесным" (3 Езд. 13:3). Космически огромным,
в виде хвоста кометы предстает ярко
сверкающий, распростершийся над планетой
меч. "На белом коне Всадник Великий, и
комета как меч Света в деснице Его"***, –
провозглашает рериховский пророк. Грозным
оружием Вышний оттесняет тьму. Об этом и
гласит легенда – о сужденной победе Мессии,
который установит Царство Божие на земле.
Следует отметить, что
мессианское царство у ветхозаветных
прорицателей предстает как духовно-нравственное,
а отнюдь не как политически организованная
всемирная монархия. И сам Мессия скорее не
земной владыка, а духовный наставник,
ведущий народ по пути нравственного
совершенствования****. Звезда же, воссиявшая
на небе, символизирует свет принесенного Им
нового учения, которое люди примут в
радости и будут "почерпать воду из
источников спасения" (Ис. 12:3). Об этом
говорится также и в Заветах двенадцати
Патриархов: "И взойдет на небесах звезда
Его, словно царская, свет знания несущая,
словно свет солнца, и возвеличится во
вселенной" (Зав. Лев. 18:3). Введение закона,
"который подобен огню", уничтожит зло и
установит Божественную справедливость. Да
и сам Мессия огнеподобен – так
свидетельствует Третья книга Ездры: "Из
уст Его будет исходить как бы дуновение
огня и дыхание пламени" (3 Езд. 13:10, 38). Он
будет переплавлять и очищать все народы:
"как серебро и золото, будет для них как
огонь..." (Малах. 3:2). Этот огненный образ
Спасителя Рерих воплотил во втором полотне
серии – "Чудо. Явление Мессии".
* Фосдик З.Г. Мои Учителя.
Встречи с Рерихами. (По страницам дневника:
1922-1934). М.: Сфера, 1998. С. 149.
** Камезаска Э. Мантенья. М.: Слово, 1996. С. 24.
*** Рерих Н.К. Твердыня пламенная. С.193.
**** Смирнов А.В. Мессианские ожидания и
верования иудеев около времени Рождества
Христова. С. 416.